Ариасвати - Страница 106

К оглавлению

106

— Какой же это язык, мистер Нарайян?

— Это — предок санскрита и многих родственных с ним языков: это язык исчезнувшего народа Ариев…

— Как? Ариев? — вступился профессор. — Может быть, Арийцев.

— Ну да, сагиб, — ариев, арианян, арийцев — как хотите.

— Но ведь все индо-европейские народы считают своими предками арийцев?

— Ну вот, это тот самый народ и есть.

— Послушайте, мистер Нарайян, не могу ли и я что-нибудь понять?

— Но ведь вы, сагиб, не знаете этого алфавита?

— Но можете ли вы написать несколько фраз латинскими буквами.

— Латинскими, сагиб? Хорошо.

— Но только так, мистер Нарайян, чтобы произношение вполне было сохранено.

— Произношение?.. Это несколько затруднительно, сагиб Сименс: некоторых звуков нет в латинской азбуке… Впрочем, попробую.

Пундит взял перо и написал на чистом листе бумаги крупными и красивыми латинскими буквами:


O, diwa dêwa, suiat Ariastani! Ô, diwa Ariaswati!

— Как вы это переведете?

— "О, божествеyная дева, свет Ариастана! О божественная (или, может быть, богиня) Ариасвати!"

Профессор ударил себя по лбу.

— Что за чудеса! Да ведь это ясно, как день. Но какой же это, наконец, язык?

— Послушайте, мистер Нарайян, вы прочитали — "свет Ариастана"… — Что такое Ариастан?

— Ариастан — земля арийцев.

— Верно… Я так и думал… А что такое "Ариасвати?" Так, кажется, вы прочитали?

— Ариасвати — это собственное имя. По всей вероятности, сагиб, так называлась какая-нибудь древняя богиня, память о которой в настоящее время утрачена.

— А как вы думаете, мистер Нарайян, что собственно значит это имя, так сказать в лексикологическом отношении? Быть может, тоже "свет арийцев?".

— Почти, сагиб Сименс. Только здесь не один свет, но несколько: множественное число. Надобно перевести: блеск, сияние… наконец, в отдаленном, более широком значении: слава, честь, гордость арийцев.

— Позвольте еще один вопрос, мистер Нарайян.

— Хоть тысячи, сагиб Симене.

— Не можете ли вы объяснить также, откуда происходит имя арийцев? Видите ли, вот мы, например, славяне, руссы… Ну-с, мы можем объяснить, откуда взялись эти имена: славяне — от слова, руссы — от цвета волос… Но что значит слово "арийцы", вот в чем вопрос?

— Арийцы?.. Собственно говоря, сагиб, мы несколько неверно произносим это имя… В вашей рукописи оно читается не "арии", как мы привыкли произносить, но "ярии"…

Профессор подпрыгнул на месте, точно от гальванического удара.

— Ярии? Вы говорите: ярии?

— Да, сагиб Сименс, — отвечал Нарайян, с удивлением глядя на профессора и думая про себя: "уж не помешался ли этот чудак?"…

— Ярии! Так! Теперь все понятно! Ярослав, Ярополк, Яр-буй-тур Всеволод, Ярило… Совершенно понятно! Ярии — значит, в высшей степени смелые, храбрые… Вероятно, это очень воинственный народ, мистер Нарайян?

— Да… пожалуй, вы правы, сагиб… Но по моему мнению, этим толкованием, еще не исчерпывается все значение слова. Оно еще может значить: очень светлый, сильно блестящий, сверкающий, бросающийся в глаза…

— Яркий? Не правда-ли?

— Именно так, сагиб.

— Ну, теперь для меня все понятно. А знаете, мистер Нарайян, меня ужасно мучило то, что я никак не мог объяснить себе этого слова, арийцы да арийцы, а что значит это, — неизвестно. Так вы говорите: ярии?

— Да, сагиб, ярии.

— Значит, нужно читать: Яриастан, Яриасвати?

— Да, сагиб, именно так нужно.

— Так, так… Но какое прелестное имя "Ариасвати"!.. Как вы думаете, коллега? Не правда ли, ведь очень музыкальное имя?

— Да, музыкальное, — ответил рассеянно Грачев, напрасно старавшийся припомнить, где он раньше мог слышать имя Ариасвати. Сначала это ему совершенно не удавалось. Но вдруг он вспомнил цейлонское приключение и пророчество безумной баядерки о "трижды рожденной Ариасвати". Он вспомнил также, что в этом пророчестве скрывалась какая-то угроза или, скорее, предостережение, чтобы он не очень увлекался этой "трижды рожденной", потому что она предназначена не ему, так как он — всего только "дважды рожденный"!.. "Чорт знает, что это за чушь!" — подумал Андрей Иванович и стал вслушиваться в разговор пундита с профессором. Оказалось, что Авдей Макарович, не теряя даром времени, уже приступил к изучению алфавита таинственной рукописи.

— Видите ли, мистер Нарайян, — говорил он, указывая пальцем на одну строчку. — Эти буквы я сам разобрал и прочитал еще в Петербурге. Вот видите: "Магадева"… Так ведь?

— Почти, сагиб. Произношение только немного неверно.

— Как же нужно произнести?

— "Мого-диво", или, — скорее, с носовым звуком: "Многодиво".

— Многодиво! Неужели нужно так читать?

— Уверяю вас, сагиб.

— "Многодиво!" Да ведь это, коллега, чем дальше в лес, тем больше дров! Слышите, батенька! Много диво! Да вы слышите-ли?

— Слышу, слышу, Авдей Макарович.

— Ну-с, и что же значит это "много диво", мистер Нарайян?

— Тоже, сагиб, что в позднейшем санскрите "магадева".

— То есть?

— То есть величайшее, верховное божество.

— Много диво! Много диво! Вот выдался денек! Да если так пойдет… Да слушайте, коллега — ведь мы с вами на пути к бессмертию!.. Да вы понимаете ли, батенька, всю важность своего открытия?.. Ведь и я таким образом, держась за кончик вашего хвоста, заберусь, пожалуй, на самый Олимп… Ведь этот арийский язык тождествен с нашим древним славянским языком… Поймите!

— Ничего нет мудреного, сагиб, так как корень у них общий.

106